Честный Королёв
11h ·
50 лет назад погибли космонавты Г.Добровольский, В.Волков и В.Пацаев.
В июне 1971 года Григорий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев провели более 23 суток на орбите (станция «Салют-1»). Экипаж погиб при возвращении на землю.
Вечером 29 июня космонавты заняли свои места в «Союзе-11». Однако транспарант «Люк открыт» продолжал гореть. Экипаж заволновался, а Волков почти закричал: «Люк негерметичен, что делать? Что делать?!». Алексей Елисеев, находившийся на связи, спокойно проинструктировал: «Откройте люк, выберите штурвал влево до отказа. Закройте люк и поверните штурвал вправо на шесть с половиной оборотов». Космонавты выполнили указание ЦУПа, но транспарант не погас. Они повторили операцию — транспарант продолжал гореть! Экипаж нервничал, ведь аварийно-спасательных скафандров на борту не было, поэтому негерметичность люка спускаемого аппарата означала верную смерть.
В ЦУПе лихорадочно пытались решить проблему. Было выдвинуто предположение, что барахлит контакт датчика на обрезе люка. Об этом сообщили экипажу. Добровольский подложил кусочек пластыря под концевик датчика и вновь закрыл люк — транспарант наконец-то погас. Герметичность проверили сбросом давления в бытовом отсеке корабля. Всё оказалось в норме.
«Союз-11» отстыковался от «Салюта». По просьбе специалистов Добровольский подвёл корабль к станции, а Пацаев её сфотографировал. 30 июня, в 1:35 по московскому времени, двигатель корабля был включён на торможение.
Позднее генерал-полковник Николай Каманин записал в дневнике: «Все с нетерпением ждут докладов о включении и выключении ТДУ, Шаталов настойчиво вызывает «Янтарь» на связь, но экипаж молчит… В 01:47:28 должно произойти разделение корабля (от спускаемого аппарата отделяются приборный и бытовой отсеки), но докладов о разделении нет. Не ясно, пошёл ли «Союз-11» на спуск или он остался на орбите? Наступает время сеанса связи (01:49:37-02:04:07), предусмотренного на случай, если корабль не сошёл с орбиты. Гнетущая тишина царит в зале — связи с экипажем и каких-либо новых данных о «Союзе-11» по-прежнему нет. Все понимают: на корабле что-то произошло, но что именно, пока никто не знает. Страшно медленно тянутся минуты ожидания. <…>
Штатный спуск корабля на парашюте с высоты 7000 метров длится около пятнадцати минут, о ходе спуска на парашюте космонавты обязаны докладывать по КВ- или УКВ-каналам. Почти при всех спусках «Союзов» такая связь была, но экипаж «Союза-11» продолжает молчать…
В 02:05 с КП ВВС доложили: «Экипажи самолёта Ил-14 и вертолёта Ми-8 видят корабль «Союз-11», спускающийся на парашюте». В 2 часа 18 минут по московскому времени «Союз-11» приземлился примерно в двухстах километрах восточнее Джезказгана, почти одновременно рядом с кораблем сели четыре поисковых вертолёта. Более получаса мы ждали, просили и требовали докладов от КП ВВС, но получали только один ответ: «Ждите». Наконец, меня подозвали к телефону «ВЧ» и доложили: «Генерал Горегляд, вылетевший с места посадки корабля в Джезказган, сообщил по радио, что исход космического полёта самый тяжёлый». Для меня стало ясно, что экипаж «Союза-11» погиб, о чём я оповестил Государственную комиссию».
Вскоре стало известно, что космонавты погибли от декомпрессии. Плечевые ремни у всех троих были отстёгнуты, а ремни Добровольского перепутаны, и застёгнут только верхний поясной замок. Один из двух вентиляционных клапанов, предназначенных для выравнивания давления между спускаемым аппаратом и атмосферой, находился в открытом положении. Других отклонений от нормы специалисты не обнаружили.
Для расследования причин катастрофы была создана Правительственная комиссия под председательством академика Мстислава Всеволодовича Келдыша. Анализ записей автономного регистратора бортовых измерений «Мир» показал, что с момента разделения отсеков корабля на высоте более 150 км давление в аппарате стало резко снижаться и в течение 115 секунд упало до 50 мм рт.ст. (0,07 бар). Темп снижения давления соответствовал отверстию вентиляционного клапана. Космонавты находились в сознании 50-60 секунд после разделения, но к 110-й секунде у них больше не фиксировались ни пульс, ни дыхание. Комиссия пришла к однозначному выводу: при разделении преждевременно и несанкционированно открылся вентиляционный клапан, спускаемый аппарат разгерметизировался, что и привело к гибели экипажа.
Каманин, пытаясь представить обстановку в кабине «Союза-11» во время спуска с орбиты, оставил в дневнике следующую запись: «Заканчивается рабочий цикл ТДУ, экипаж ощущает нарастание перегрузок — значит, корабль пошёл на спуск. На борту всё нормально, однако космонавты, помня о недавних неприятностях с переходным люком, во все глаза следят за давлением в кабине. Слышится хлопок — есть разделение! Но что это? Давление в кабине начинает быстро падать… Разгерметизация! Отстегнув привязные ремни, Добровольский бросается к люку. Люк герметичен, но давление продолжает падать, слышен свист уходящего в космос воздуха. Из-за шума включённых передатчиков и приёмников невозможно понять: где же свистит воздух? Волков и Пацаев отстёгивают плечевые ремни и выключают радиоаппаратуру. Свист воздуха слышится над креслом командира — там, где расположен вентиляционный клапан. Добровольский и Пацаев пытаются закрыть вентиль, но, обессиленные, падают в кресла. Добровольский, теряя сознание, всё же успевает застегнуть поясной замок перепутанных ремней…»
Оставалось непонятным, почему клапан самопроизвольно открылся в космосе, ведь, как записано в бортовой инструкции экипажу, его и открывать-то можно было только в случае посадки на воду или при длительном (больше часа) отсутствии поисковой группы. Так или иначе, всем было ясно: если бы космонавты находились в скафандрах, то разгерметизация не представляла бы особой опасности для их жизни. Стремясь защитить правильность принятых конструкторских решений, кто-то из специалистов запустил слух, будто бы экипаж сам виноват в своей гибели.
Лётчик-космонавт Владимир Шаталов, участвовавший в расследовании, через много лет сообщил, что, скорее всего, катастрофа произошла из-за «несоблюдения технологии во время сборки». Клапаны должны затягиваться до определённого усилия (не менее 50 кг) тарированными ключами, но находятся в таком месте спускаемого аппарата, куда при монтаже и контроле добраться трудно. Когда клапаны начали проверять на собранных «изделиях», в том числе на аппарате летавшего ранее «Союза-10», то выяснилось, что они затянуты по-разному: с усилием от 20 до 30 кг — ни один не соответствовал норме! Самопроизвольное открытие могло произойти от обычной тряски при работе тормозной установки и разделении отсеков